Природа возвращает свое

24 апреля, Минск /Корр. БЕЛТА/. Здесь в пойме Припяти и ее притоков, среди лесов, болот и озер, в зоне отселения находятся более 90 деревень, на десятки километров простираются заповедные просторы. Что сейчас происходит в этом уникальном природном уголке, в котором после ухода человека сформировалась особенная среда?

Об этом в канун очередной годовщины аварии на ЧАЭС рассказывает заместитель директора по научной работе ГПНИУ «Полесский радиационно-экологический заповедник» кандидат сельскохозяйственных наук Максим Кудин.

На передовой

– Заповедник организован более 30 лет назад в зоне радиоактивного загрязнения трех наиболее пострадавших районов Беларуси – Брагинского, Наровлянского и Хойникского. Для науки он – уникальная естественная лаборатория для изучения воздействия ионизирующего излучения на живые организмы, процессов миграции и перераспределения радионуклидов между природными экосистемами. Вместе с тем мы отмечаем факт природного богатства и уникальной красоты заповедных мест. Отсутствие человека, высокий уровень биоразнообразия превратили их в крупный резерват сохранения флоры и фауны Европы.

...Радиационно-экологический заповедник имеет сильную научную базу в отселенной деревне Бабчин Хойникского района, что в 60 километрах от Чернобыльской атомной. Есть у ученых и своя «передовая». Это – станция в еще одной отселенной деревне – Масаны. Она в 12 километрах от ЧАЭС. Научные силы, работающие «вахтовым методом», распределяются так: 40 человек отправляются в Бабчин, позже 11 из них едут в Масаны. Кроме исследователей вахту в зоне несут десятки других специалистов – всего 730 человек.

– Сегодня, как и три десятка лет назад, наша главная цель – предотвращение переноса радионуклидов на сопредельные территории, радиационно-экологический мониторинг, изучение влияния радиации на природу и животных, разработка способов защиты и планирования хозяйственной деятельности на территориях радиоактивного загрязнения. Изучаем почву, флору и фауну в ближней от АЭС зоне. Ее исследования нужны для объективной оценки радиационной обстановки, поиска способов реабилитации земель, выведенных из хозяйственного использования.

Шаг за шагом

Мы спросили у ученого о том, когда жители выселенных деревень смогут вернуться на малую родину.

– Таких шансов пока нет. На территории заповедника находится 30 % цезия-137, 73 % стронция-90 и 97 % изотопов плутония, выпавших на Беларусь. Основная часть долгоживущих радионуклидов – в 30-километровой зоне отчуждения. Обратите внимание, природа здесь загрязнена в том числе трансурановыми изотопами с большими периодами полураспада: плутония-238 – 87,7 года, плутония-239 – 24 110 лет, плутония-240 – 6564 лет, плутония-241 – 14,4 года, америция-241 – 433 года. Особенность ближней зоны Чернобыльской АЭС – наличие в почве «горячих» частиц (ядерного топлива и его продуктов, «спекшихся» на обломках реактора, частицах пыли и т.п.). Так что еще десятки тысяч лет зоне быть заповедной.

– Можем ли мы рассчитывать на появление новых технологий, способных очистить загрязненную радиацией территорию?

– Если бы было все так просто, мы бы не нуждались в работе десятков организаций, занимающихся изучением последствий радиоактивного загрязнения среды, – отмечает эксперт. – К сожалению, здесь метод ремедиации (восстановления) не работает. Хороший пример включения в работу территории – организованное в заповеднике ограниченное лесопользование. К этому пришли не сразу. Был налажен механизм, разработаны методики обследования загрязненных лесов. Оказалось, что поступление радионуклидов в сосну, когда та растет рядом с березой, уменьшается. Мы также рассчитали предельные уровни плотности загрязнения почвы, которые позволяют проводить заготовку нормативно чистой древесины на территории заповедника. Вот так шаг за шагом…

Есть и другие методы борьбы с загрязнением радионуклидами, но на это требуется много затрат. И не факт, что они сразу дадут желаемый эффект. Все нужно серьезно просчитывать. А еще помнить о том, что активность определенных радионуклидов со временем не уменьшается. На мой взгляд, для загрязненных территорий более приемлемы методы, определенные порядком перевода земель из категории радиационно опасных в земли ограниченного хозяйственного использования. Это гарантирует безопасность получения продукции, соответствующей республиканским допустимым уровням.

На Радуницу и экскурсию

Заповедник открыт для посещений. Правда, не всегда. Например, жители выселенных деревень в течение трех дней на Радуницу могут посетить могилы предков. Кстати, и захоронения на кладбищах заповедной зоны разрешены.

– А что касается отселенных деревень, то со временем они будут поглощены лесом, – отмечает Максим Владимирович. – Уже есть такие прецеденты: деревни Тихин, Хатки и Дуброва Наровлянского района, где на некоторых подворьях «поселились» краснокнижные растения: хохлатка полая и тайник яйцевидный, из семейств орхидных, – обратил внимание ученый.

Мы также попросили собеседника рассказать о туристических возможностях Полесского радиационно-экологического заповедника. Украинцы же водят народ в зону отчуждения, и давно…

– Нас с украинской стороной сложно сравнивать, – отметил ученый, – их зона отчуждения, несмотря на наличие там Чернобыльского радиационно-экологического биосферного заповедника, имеет ряд особенностей: наличие атомной станции, пунктов захоронения радиоактив-ных отходов и предприятий по их переработке. Только на станции работает около 3 тыс. человек. Там успели принять более 100 тысяч туристов. Но это бизнес. Наш заповедник – государственное предприятие, однако мы также принимаем заявки на его посещение. Это только научные и познавательные экскурсии – не туризм в чистом виде. Экскурсионные группы – по 5–6 человек. Длительность посещения заповедника – с учетом норм радиационной безопасности. Длятся не более 7 часов. Обедов и посиделок не предусмотрено. Ведь это территория ядерной катастрофы. И хотя нами проработаны наиболее безопасные маршруты, нужно понимать, что человек, идя в зону, может получить пусть и мизерную, сравнимую с флюорографией, но – дозу облучения.

Орхидный пояс Полесья

По богатству флоры Полесский радиационно-экологический заповедник стоит в одном ряду с Березинским биосферным и национальными парками. Редкие, уникальные, эталонные насаждения ставят его в один ряд с лесами высокой природоохранной ценности.

– Здесь растет более 1144 видов растений, 48 из которых включены в Красную книгу. Также зарегистрировано два вида грибов-краснокнижников и один вид редкого лишайника, – пересчитывает наш эксперт. – А знаете ли вы, что в зоне отчуждения находится крупнейшая популяция единственной белорусской орхидеи – венерина башмачка, которая зацветает на 20-й год свой жизни?! Это дало основание назвать область распространения вида «Орхидный пояс Полесья».

Жизнь заповедника уникальна многообразием животного мира. Здесь обосновались краснокнижники и национального, и международного масштаба.

– У нас даже есть лошади Пржевальского – около 30–50 голов, – отмечает ученый. – Эти эндемики фауны Центральной Азии, обитатели степей и полупустынь, мигрировали из украинского сектора зоны отчуждения, куда были завезены из биосферного заповедника «Аскания-Нова». Благодаря тому, что их здесь не беспокоят, кобылы нормально вынашивают и выкармливают жеребят. Создаем полесскую популяцию зубра, завезенного к нам 25 лет назад, численность которого выросла до 165 голов. Появились и новые для нашей фауны виды: южнорусский тарантул и богомол. Здесь рай для пресмыкающихся: оби-тают все семь белорусских видов, в том числе такой редкий, как медянка.

Заповедник стал настоящими Рамсарскими угодьями по количеству мигрирующей орнитофауны. Из почти 232 замеченных здесь видов многие – краснокнижные.-0-

Тамара МАРКИНА, газета "7 Дней"