Кремко: "Если в оркестре каждый начнет предлагать свое видение, ничего не получится"

С 1 мая Александр Кремко - главный дирижер Национального академического народного оркестра имени И.Жиновича. На постсоветском пространстве исторически сложилось так, что худрук и главный дирижер - одно лицо. По сути, это супермузыкант, играющий на самом сложном и совершенном инструменте - оркестре. О том, почему дирижеру не обязательно стоять спиной к залу, совместимы ли понятия "шоу" и "оркестр" и где в нашей стране можно выучиться на дударя, рассказывает заслуженный артист Республики Беларусь профессор кафедры духовых инструментов БГУКИ Александр Кремко.

"В оркестре анархии быть не должно"

- Александр Евгеньевич, сколько человек в вашем оркестре?

- Чуть больше полусотни. Это меньше, чем в симфоническом, где коллективы от 120 до 150 человек, но и задачи у нас другие. И независимо от того, сколько человек в оркестре, дирижер должен уметь заразить своей идеей каждого, повести за собой.

- Для музыкантов Национального академического народного оркестра имени И.Жиновича вы - царь, бог и воинский начальник?

- В оркестре анархии быть не должно. Если каждый начнет предлагать свое видение, ничего не получится: мнение должно быть едино. Дирижер обязан организовать процесс на репетициях, а на сцене - не мешать музыкантам. Нужно уметь завести коллектив, передать энергетику, эмоциональную глубину произведения. Я, допустим, во время дирижирования не стою статично на возвышении. Мне важно общение с исполнителями. Когда дирижер отстранен, все играют по наитию. А когда к ним приближаешься, привносишь свое настроение, музыканты настраиваются на одну с тобой волну. Повернешься к залу - и зрители хлопают в ритм мелодии!

- Не раз слышала, что люди говорят: "Иду на Кремко". Ваша фамилия уже бренд?

- Приятно, конечно, такое слышать. Выступление на сцене - это сотворчество, совместная работа публики и музыкантов. Мне нравится, когда люди в зале испытывают настоящие эмоции, у них бегут мурашки по коже и нам удается достучаться до самых глубоких струн человеческого сердца. Я - не равнодушный участник этого действа. Если в программе, посвященный Бабаджаняну, идет твист, могу повернуться к залу и изобразить па. Это чистая импровизация, простые движения от души. Если слышу, что публика подпевает солисту, тоже пою. Для меня очень важен такой контакт с залом.

- Репертуар вашего коллектива широкий: белорусский фольклор, рок, поп и джаз. Вы действительно считаете, что всякая музыка хороша?

- Музыка окружала меня с детства. Когда я был маленьким, папа купил радиолу "Рекорд-61", на которой мы слушали пластинки. В доме постоянно звучали Утесов, Шульженко, Хиль, Мондрус, Великанова, Зыкина… На Столбцовщине у нас большая родня. Часто за семейным столом собиралось много людей, они пели.

В мои четыре года дедушка с бабушкой подарили мне детский аккордеон. Стоил он тогда 9 рублей 60 копеек. С этого мгновения игрушки были позабыты и детство кончилось. В первый же день я немного освоил инструмент, а через неделю любую услышанную мелодию уже мог воспроизвести. Конечно, я не знал тогда ни тональности, ни аккордов, но интуитивно подбирал ноты.

Годам к шести родители приобрели мне трехчетверной аккордеончик, он был такой большой и тяжелый, что я не мог его поднять. Взбирался на кровать, становился на колени перед аккордеоном, кто-то из взрослых помогал - растягивал меха.

А сколько на Столбцовщине свадеб в те годы гремело! От местных музыкантов, которые там играли, оторвать меня было невозможно: тянуло подуть в трубу, баритон, постучать на барабане… Уже тогда у меня отмечали склонность к музыке. Помню, слушал по радиоточке симфонический оркестр и различал гобой, фагот, виолончель, валторну, хотя понятия не имел, как они выглядят и называются. В моем окружении были совсем другие инструменты, которые звучали и на праздниках, и на похоронах: аккордеон, баян, гармошка, труба, барабаны.

- Вы овладели искусством игры на многих инструментах. А как в вашем арсенале появилась дудка?

- В юности я хоть и был аккордеонистом, но на свадьбе или вечеринке мог и на клавишах, и на саксофоне сыграть. Освоил гитару, барабаны, трубу. Сегодня в доме полсотни инструментов, на всех играю. А с дудкой интересная история вышла.

Приехал как-то в столицу - то ли за струнами, то ли за медиаторами. Заглянул в магазин "Музыка". Вижу - на витрине дудка лежит, диапазон почти три октавы! Я сразу ее купил. Пока ехал в электричке, освоил аппликатуру и уже вечером на танцах на ней играл. Народ, услышав незнакомый инструмент, от удивления замер.


- Потому что интерес к народным инструментам, праздникам, обрядам надо постоянно поддерживать, подпитывать. Не раз уже говорил о том, что хорошо бы с первого класса ввести предмет, который расскажет об этнографии Беларуси. Дети на занятиях смогли бы услышать, как звучат жалейка, дудка, окарина, познакомились бы с народными песнями. Возможно, кого-то это и заинтересовало бы.

- Что готовит Национальный академический народный оркестр имени И.Жиновича к новому сезону?

- На осень запланирован концерт-посвящение знаменитым оркестрам Джеймса Ласта и Поля Мориа. Голоса их узнаваемы и пришлись по сердцу не одному поколению слушателей, в том числе в Беларуси. Приглашаем тех, кто уже слышал эти шедевры, и тех, кому только предстоит познакомиться с ними.

Раз шесть наш коллектив уже давал концерты в честь Анны Герман и Муслима Магомавеа, но они все еще очень популярны - билеты раскупаются вмиг. Потому, скорее всего, повторим эти программы.

В этом году отмечается много важных дат, среди которых и 95 лет со дня рождения одного из основателей современной композиторской школы Евгения Глебова. Белорусское кино празднует свое 100-летие. Готовим программы, чтобы достойно отметить эти юбилеи. Задумок немало, надеюсь, что и сил их осуществить тоже хватит.

| Елена ЕЛОВИК, газета "7 дней". Фото из архива героя, БЕЛТА.

"З гэтага ўсё і пачалося". Міхась Пазнякоў пра рускія рамансы, бацькоў і беларускую мову

Новицкий: прямой эфир – это ни с чем не сравнимая эйфория, особенно первые лет 38!

О книгах, Браслове и… Цветаевой. Поговорили с автором нашумевшей книги "Валсарб"