Первым эшелоном - в ад. История белоруса, который прошел через три концлагеря и выжил

За годы войны Леонид Егорович прошел через три концлагеря смерти. Самым страшным оказался Освенцим. Семью Лобаченко отправили туда первым эшелоном - из витебского Пятого полка прямиком на "фабрику смерти". Вернуться на родину удалось не всем из них. Леонид Лобаченко - один из свидетелей по уголовному делу о геноциде населения Беларуси в годы Великой Отечественной и очередной герой нашего совместного с Генеральной прокуратурой проекта "Последние свидетели". Бой на берегу Двины В паре десятков километров от Витебска на противоположных берегах Западной Двины раскинулись два населенных пункта - Руба и Койтово. Существовали они и в начале 1940-х годов. Правда, моста через реку тогда не было, поэтому добираться из одной деревни в другую приходилось в основном на лодках. Способ не из легких, но местные привыкли. А когда в 1941-м в эти края пришел враг, именно отсутствие моста многих уберегло от расправы. Оккупировав территорию, немцы остались со стороны Рубы - там была их власть и их территория. Но на лодках никто из них даже не думал перебираться на другой берег. Знали, что там начинается партизанская зона и их могут перестрелять еще в воде. А вот зимой, когда на Западной Двине устанавливался лед, зверствовали в том числе в деревнях на противоположном берегу. Семья Леонида Лобаченко жила как раз в одной из них - в Койтово. - Я был маленький, но моя тетя рассказывала, как в конце 1941 года через Койтово двигался в сторону Витебска отряд советских солдат. Были это не основные силы красноармейцев, а поддержка, обозники. Они оставили в деревне небольшую пушку, которая в скором времени очень пригодилась. Стояла она прямо возле нашего дома. В один из дней началась перестрелка, так мы с этой пушки отвечали немцам, обстреливая их. Тогда наш дом и сожгли - били по пушке, а попали в него, - рассказывает Леонид Егорович. Как только перестрелка прекратилась, обозники отошли к своим частям за поддержкой. А в деревню по льду зашли немцы и стали расстреливать всех мужчин на своем пути. В тот зимний день погиб дядя Леонида Егоровича - младший из братьев матери. К смерти его приговорили без суда и следствия. Рассуждали оккупанты так: раз молодой, значит, точно связан с партизанами.

Остальных, кого в тот день задержали, немцы угнали на противоположный берег - на сторону Рубы. Уходили в спешке. Вероятнее всего, боялись, что на подходе наши солдаты и, когда те доберутся до деревни, будет трудно удержать Койтово. - Пополнение обозников пришло как раз тогда, когда немцы вели местных жителей по льду на свою сторону. Оставшиеся в деревне женщины предложили выстрелить по врагу из пушки. Но гарантии, что случайно не заденут пленных, не было, - вспоминает мужчина. - Оккупанты перевели людей на свой берег и загнали их в сарай, заколотив выходы. Мужчины понимали, что их ждет смерть. Двое даже попытались сбежать, сделав подкоп, но их расстреляли автоматной очередью. К тому моменту сарай уже охватил огонь, все сгорели заживо. Так к концу 1941 года в Койтово остались лишь старики, женщины да дети. С виду обыкновенная деревня. Что немцы делали с детьми в Скобровке во время войны? "Хотели расстрелять прямо перед домом" Семья Леонида Егоровича погрузила на воз нехитрый скарб из сгоревшего во время перестрелки дома и отправилась в деревню Красный Двор к родственнику. - Едем, и тут над нами нависает вражеская "рама" - немецкий разведывательный самолет, который обычно делал аэрофотосъемку. Все бросились врассыпную. Самолет стрелял, но так никого и не задел. То ли хорошо прятались, то ли враг не хотел убивать мирных жителей. А когда родственники стали собираться вместе, выяснилось, что меня в этой суматохе потеряли. Бросились искать, а я же все это время был привязан к возу сверху, но в панике все про это забыли. Чудом остался жив, - говорит мужчина. В деревне Красный Двор семья Лобаченко пробыла около полугода. К лету вернулись в Койтово. Рядом со сгоревшим домом вырыли землянку, в которой жили Леонид Егорович с братом, мамой и бабушкой по отцовской линии.

В 1943 году немецким руководством была поставлена задача очистить от партизан все занятые ими территории вокруг Витебска. Гитлеровцев не устраивало, что с одной стороны наступала Советская армия, а с другой в тылу действовали народные мстители. И тогда оккупанты начали с особой жестокостью проводить карательные операции на территории Витебского района. Во время них мирные жители покидали Койтово: одни прятались в лесах, другие уходили к родственникам в соседние населенные пункты. Но в один из летних дней 1943-го гитлеровцы окружили деревню на рассвете, застав местных врасплох. - Уйти мы не успели, - рассказывает наш герой. - К тому времени, как нас схватили, все четыре брата мамы уже были расстреляны. Дедушка чудом остался жив. Немцы посчитали его партизаном и хотели расстрелять прямо перед домом. Вмешалась моя тетя, которая немного знала немецкий, убедив их этого не делать. Тогда немец ударил деда прикладом в грудь и прогнал из дома. Удар оказался таким сильным, что спустя некоторое время дедушка умер. Остальных жителей деревни немцы погрузили на возы и отправили в сторону Витебска, разместив в концлагере Пятый полк. Там новоприбывших начали сортировать для отправки в Германию. Отец Леонида Егоровича ушел в Красную армию по первой мобилизации, а родственники были связаны с партизанами, так что его семью ждал только концлагерь. - В Пятом полку некоторых задержанных можно было выкупить, если за ними не числилось особых нарушений немецкого режима. Бабушку по матери родственники так смогли освободить. О нас речь даже не шла. Меня с матерью, братом и второй бабушкой сентябре 1943 года определили в Освенцим. Везли туда в "телятнике" - вагоне для перевозки животных. Людей было очень много. Наш эшелон стал первым, отправленным из Витебска в Освенцим. Прибыло тогда около тысячи пленных. В основном женщины и дети. Мужчин - единицы, - вспоминает Леонид Егорович.

Комплекс "фабрик смерти" Попавшие в этот концлагерь не должны были вернуться домой. Это означало конец без какой-либо надежды на будущее, уверен Леонид Лобаченко. - На центральных воротах Освенцима была надпись, которая переводилась так: "Будешь работать - будешь свободным". Но на самом деле в этом ужасном месте из людей выжимали все соки. Там содержались поляки, потом привозили наших военнопленных. Сначала на территории находились только одноэтажные кирпичные здания, позже немцы решили, что над ними нужно надстроить вторые этажи. Люди работали на износ, их почти не кормили. Город чудом выживших. Почему после войны столицу Беларуси хотели перенести? Освенцим представлял собой целый комплекс "фабрик смерти" для тысяч военнопленных. Но на территории концлагеря Аушвиц-1 был всего один крематорий. Когда началась широкомасштабная война против СССР, недалеко от него построили второй - Аушвиц-2 в Бжезинке. На громадном поле располагались четыре лагеря с крематориями и газовыми камерами. Эшелоны шли один за одним. Поезда заезжали прямо в ворота концлагеря. На платформе людей выгоняли из вагонов и распределяли по национальностям. Часть евреев отводили в бараки - это группы, которые уничтожались на следующий день после прибытия. Остальных отправляли якобы мыться. Но вместо душевых пленники попадали в газовые камеры. Двери закрывались, сверху в комнату опускалась банка с газом - люди задыхались. У немцев схема уничтожения была отработана. Они знали, сколько минут нужно, чтобы все в комнате погибли, и по прошествии этого времени проветривали помещение, открывали его и сгружали трупы в сторону печей, где и сжигали. Дым шел день и ночь. Когда все четыре крематория уже не справлялись с такой нагрузкой, людей начали сжигать прямо на улице, складывая трупы штабелями друг на друга.

- Сжигали сначала евреев, затем цыган. Белорусов - в последнюю очередь. Нас с мамой и старшим братом поместили в семейный кирпичный барак. Это были переоборудованные стойла для лошадей, до предела заполненные людьми. Кроме них имелись и деревянные, там тоже находились тысячи пленников. Каждому взрослому на левой руке обязательно накалывали номер. В зависимости от национальности у людей были определенные нашивки на одежде, - вспоминает мужчина. "Бабушку уничтожили в Освенциме" Взрослых каждый день отправляли на принудительные работы, а дети оставались в бараках под присмотром нескольких узников. - Все делалось по команде. В 6 утра подъем - и сразу же люди выходили на улицу. Построение, пересчет. Если кто-то смог сбежать из концлагеря, убивали 10 пленников. Рабочих гоняли на заводы, на рытье траншей. Причем по пути запрещали даже листик щавеля сорвать. Сразу предупредительный выстрел. А если не поднимешься - тебя могли положить тут же, рядом с этой щавелинкой. Питание было, но такое, что и врагу не пожелаешь. Маленький кусочек хлеба и баланда. Из чего ее делали - не знаю. Если кто-то из пленников заболевал, его сразу же отправляли в медицинский барак, чтобы не заразил других. Леонид Егорович однажды тоже оказался в медбараке. Попал туда с сыпью на руках. Вспоминает, что врач чем-то смазал покрасневшие участки и вернул его к матери. А вот те, у кого обнаруживались инфекционные заболевания, как правило, уже не возвращались. Их сразу отправляли в крематории.

- Немцам прежде всего была нужна рабочая сила. Трудились в основном женщины. А вот с пожилыми практически сразу расправлялись. Наш барак с соседним разделяла колючая проволока. В нем содержалась моя бабушка. Так вот она при любой возможности старалась передать нам свой кусочек хлеба. Говорила: "Я знаю, что долго тут не проживу, нам нужно хотя бы детей спасти". Бабушку уничтожили в Освенциме, - вспоминает Леонид Егорович. - Охраняли лагерь в основном провинившиеся немцы - кто-то проштрафился, кто-то, возможно, попадал туда на работу по политическим мотивам, потому что поддерживал коммунистов. Это были люди не в военной форме, а скорее обслуживающий персонал. "Убивали целыми селами". Белорус пережил оккупацию, плен в Германии, и вот что говорит Самый страшный день По словам Леонида Егоровича, одним из самых страшных в Освенциме стал день, когда детей разлучили с матерями. - Это было уже ближе к освобождению. Помню крики, стоны… Поначалу женщины думали, что детей отправят к доктору Йозефу Менгеле, который в этом лагере активно ставил эксперименты над несовершеннолетними. Но надзиратели объяснили, что их просто переводят в другой лагерь. Почему немцы решили экстренно перевести детей из "фабрики смерти" в другой концлагерь? У Леонида Лобаченко есть своя теория на этот счет: - Немцы понимали, что за нахождение несовершеннолетних в Освенциме международный суд покарал бы их. И поэтому, когда война подходила к концу, решили забрать их из этого ада. Детей согнали в отдельный барак и ночью вывезли на грузовиках на север Польши, в город Быдгощ. Там находился концлагерь Потулице.

- С одной стороны там располагался детский лагерь, а с противоположной - лазарет для раненых немецких солдат. Для переливания использовали нашу кровь. Жили мы за колючей проволокой в помещении с большими комнатами, спали на соломе. Кормили чуть лучше, но не намного. Им ведь нужно было взять от детей как можно больше крови. А она не появится, если не кормить. Кровь брали не у всех. Мою, например, не использовали. Возможно, из-за сыпи на руках. Лодзинский детский концлагерь стал последним, куда попали Леонид Егорович и его старший брат. - Если в предыдущем лагере выкачивали кровь, здесь цель была другая - онемечить нас, чтобы позже использовать как рабочую силу. Нас поделили на группы. Я попал в младшую, брат - в ту, что постарше. Нас учили немецкому языку, преподавали что-то еще, но что именно - не помню. Кормили уже регулярно. Старших, кому было 16 и больше, обучали каким-то профессиям, - рассказывает мужчина. Город Лодзь был освобожден Советской армией от врага в январе 1945 года. В Беларуси разработают правовой механизм привлечения к уголовной ответственности нацистских преступников и их пособников, сообщает БЕЛТА со ссылкой на Генпрокуратуру. В надзорном ведомстве создана рабочая группа, которая займется подготовкой проекта закона для определения порядка производства по уголовным делам в отношении умерших лиц, причастных к преступлениям против мира и безопасности человечества, военным преступлениям. Группа разработает правовой механизм привлечения к уголовной ответственности тех нацистских преступников и их пособников, которые по ряду причин, в том числе связанных с политикой отдельных государств, не предстали перед судом. После внесения соответствующих изменений в законодательство станут возможны уголовные процессы в отношении карателей белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. | Вера МИХАЙЛОВА, газета "7 дней", фото сайта "Военный альбом". ПЕРЕПЕЧАТКА ДАННОГО МАТЕРИАЛА (ПОЛНОСТЬЮ ИЛИ ЧАСТИЧНО) ИЛИ ИНОЕ ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАПРЕЩЕНЫ Читайте также: Жизни были дешевле дров. Сколько на самом деле человек замучили холодом во время войны Эта женщина спасала военнопленных, была в плену и прошла через войну с 5 детьми на руках За время войны здесь убили больше 8 тысяч человек. Хроника оккупации Ивановского района