27 августа 2022, 10:35

"Согнали всех в один дом и обложили его соломой". Когда началась война, ему было три

Дети войны - наши последние свидетели тех страшных событий. Это поколение сегодняшних дедушек и бабушек, у которых не было времени на игры, они взрослели буквально по минутам. У нашего героя - Николая Абазовика - было десять братьев и сестер. Война лишила его не только радостного и светлого будущего, она отняла у большой семьи трех младших детей, которые умерли от голода и холода за одни сутки.

"Детство закончилось, не начавшись"

Николай Савельевич Абазовик родился в 1938 году в деревне Быковичи Березинского района. Первые годы войны практически не отложились в памяти. Да и что может понимать трехлетний мальчик? Его первые ясные воспоминания относятся к 1943-му.

- Мама рассказывала, что до войны жили хорошо: хоть и небогато, но дружно. Деревня была небольшой - на 40 дворов. Держали скотину, старшие сестры и братья помогали родителям на огороде. Младше меня в семье было еще трое детей, - рассказывает Николай Абазовик. - Пусть я и был маленький, но некоторые ужасающие моменты войны врезались навсегда в память. Несколько раз наша большая семья находилась на грани смерти. Мое детство закончилось 22 июня 1941 года, так и не начавшись.

В деревне, где жил наш герой, начался бой: партизаны схлестнулись с фашистами. Маленькому Коле тогда казалось, будто немцев очень много и нашим солдатам не одержать победу.

Фото БЕЛТА

- Была рябиновая ночь: сверкали молнии, слышались раскаты грома. Молния ударит - видны действия партизан и немцев: стреляют, вокруг будто земля взрывается. Все это рядом с хатами, где притаились люди, - вспоминает Николай Савельевич. - Знаете, как сейчас в военных фильмах показывают, только тогда у нас все это было наяву. В любой момент, в одну долю секунды нашей хаты могло не стать, а вместе с ней и нас.

Закончилось тем, что партизаны отвоевали деревню: сожгли немецкую машину, убили фашистов, которые в ней находились, и скрылись в лесу. К утру после боя на улице остались мертвые немцы, свои не стали лезть под пули, чтобы забрать тела. Однако сельчане понимали, что рано или поздно гитлеровцы покажутся, нужно убегать в лес.

- В деревне остались старики, женщины и дети - надеялись, что их не тронут. Тут, как по сценарию, приехали немцы, согнали всех в один дом и обложили его соломой, - продолжает свидетель войны. - Хорошо помню, как мы стояли вокруг мамы, а у нее на руках еще наши младшенькие были. По углам хаты лежали здоровенные, откормленные немецкие овчарки, которые были готовы разорвать человека в одну минуту, а тем более ребенка.

Фото БЕЛТА

Люди плакали, просили не убивать, не сжигать. Держали их в хате продолжительное время. После отпустили. Николай Савельевич признается, что до сих пор так и не понял, почему немцы оставили их в живых. Хотя жизнью это назвать сложно: вокруг был голод и холод.

"Душегубки", "пачки сардин" и десятки тысяч жертв. Что такое айнзацгруппы времен ВОВ

"Так мы выжили". Семь историй детей, которые пережили Великую Отечественную войну

"Каждый день мы находились на грани смерти"

- Немцы, понимая, что несут серьезные потери, были хуже зверей и никого не щадили на своем пути: стреляли даже собак, не то что людей. Перед их отступлением вся деревня ушла в лес. Схоронились за 20 километров от Березино, недалеко от шоссе, которое ведет на Могилев. Наша семья тоже оставила свой обжитой дом. Никто тогда не знал, вернемся ли мы когда-нибудь в родные края, - говорит он. - Взрослые мужчины выкопали в лесу землянки. Так жили несколько месяцев. Питались тем, что находили в лесу: ягоды, грибы. Недалеко было поле, на котором откапывали прошлогоднюю перемерзшую картошку.

Когда пошел слух, что деревня свободна, немец ушел, сельчане решили вернуться в свои дома. Савелий Абазовик приказал жене дожидаться его в землянке, ведь маленькие дети обратно бы просто не дошли. Сам же обещал найти лошадь и забрать их.

Фото БЕЛТА

- Прошло какое-то время, мы сидели тихо-тихо. Вдруг слышим совсем рядом немецкую речь, а там группа вооруженных фашистов идет прямо на нашу землянку. Помню, один здоровый немец как ударил ногой, так дверь и рассыпалась, - рассказывает собеседник. - Выкурили нас оттуда, ходят, кричат, автоматами машут. Они голодные были, все, что у нас нашли, сгребли себе, даже одежду теплую забрали. Нас же оставили в живых - наверное, осталось в них что-то человеческое, пожалели маленьких детей.

Вскоре отец забрал семью из леса. Домой вернулись - хаты нет.

Почти вся деревня была выжжена немцами дотла. Семье пришлось снова копать землянку, чтобы хоть где-то укрыться от надвигающихся холодов.

- Можете себе представить: 11 детей приехали на пепелище. Мама плакала: куда деться, чем кормить столько ртов. Отец хоть и был призывного возраста, но его долгое время не мобилизовали. Хотел было уйти партизанить, но те говорят, что семья большая, на кого их оставишь. Правда, спустя время он ушел воевать, - вспоминает собеседник.

Фото БЕЛТА

"Трое самых младших из нас умерли за одни сутки"

Несколько домов в деревне уцелели. Когда пришла зима, большое семейство пустили к себе хозяева одной такой хаты. Пока отец был на фронте, в семье произошло большое горе - умерли трое самых младших детей.

- Нам нечего было есть. Немцы придут, настреляют последних на деревне кур, как начнут их жарить посреди деревни и обжираться! Мы же голодные сидим, слюнки глотаем. У нас-то радостью была перемерзшая полугнилая картошка. Даже соли не было. Представьте, взрослые находили какие-то удобрения. Выжаривали их с водой на сковороде, а когда она испарялась, то оставался грамм той соли, - рассказывает Николай Абазовик. - Младшие наши серьезно заболели. А куда их везти, какие врачи, если кругом война, смерть и боль? Их не стало буквально за сутки. Навсегда запомнил, как двоих самых младшеньких хоронили в одном гробу.

Позже от отца пришло письмо, что он был тяжело ранен в плечо и находится в госпитале. Хоть Савелий Игнатович и не мог больше стрелять, рука была почти нерабочей, его не демобилизовали, а оставили в стройбате, который занимался строительством и ремонтом мостов.

- Приехал отец в отпуск, а мы все еще в чужом доме живем. Тогда купили в соседней деревне сруб, чтобы у нас своя хатина была. Батька только и успел прорубить одно окно, собрать печь, и опять ушел служить. А мы долгое время жили с одним окном, зато в своей хате, - впервые за весь разговор улыбается Николай Савельевич. - Когда он насовсем вернулся к нам, то вспоминать о войне не любил, берег нас, детей, от жутких рассказов. Правда, упоминал, что бывал в Орле, Смоленске, Курске, Виннице… Там они отстраивали мосты, разрушенные фашистами.

На армейскую службу Николай Абазовик попал в Германию

После войны детям хотелось учиться. Николай Савельевич вспоминает, как в его районе набирали сразу три класса, только вот помещений для школы не было. Все вокруг разрушено, уроки проходили буквально под открытым небом. Не было денег, чтобы одеться, обуться. Все у народа отняла война.

Когда пришло время службы в армии, то и тут судьба сыграла с нашим героем злую шутку. Пятеро старших братьев отслужили на родине, а его отправили в Германию.

- После войны не так много времени прошло. Раны еще кровоточили, а я опять попал к фашистам. Конечно, служба шла под напряжением, хотя нас старались объединять с немецкой молодежью. Правда, ни тем, ни другим этого не хотелось, - рассказывает он. - Бывало, когда какие-то волнения в части, так даже с оружием под одеялом спали. Не доверяли мы немцам, настолько в память врезалась эта война.

"Браконьеры" Дирлевангера. Что творила в Беларуси одна из самых страшных зондеркоманд СС

"В каждом ветеране я вижу и слышу своего отца"

Военная тема не отпускала Николая Абазовика и в мирной жизни. После армии он возглавил сельский клуб, затем работал в школе. Свыше 15 лет являлся председателем ветеранской организации родного района.

Николай Савельевич в молодости отлично рисовал

- Еще работая в школе, начал вести переписку с близкими тех, кто погиб в военные годы на территории Березинского района. Возле каждой школы было решено воздвигнуть обелиск в честь погибших на войне учителей и учеников. Для этого была проведена огромная работа, - говорит он. - Только представьте, что чувствуем мы, те, кто пережил страшные годы Великой Отечественной войны, кто освобождал родную землю от гитлеровцев, когда сегодня в соседних странах уничтожаются памятники, а вместе с ними и память людей.

В доме Николая Савельевича на самом видном месте хранится благодарность главы государства, которую он получил в 2012 году. Рядом - фотографии отца и матери, книги, написанные нашим героем о подвиге его соотечественников.

- Начал писать о тех, кто стоял у истоков ветеранского движения Березинщины, о людях, которые сражались с врагом и ценой своей жизни приближали нашу Победу. Это стало делом моей жизни. Лично встречался с каждым ветераном, с каждым свидетелем тех событий, слушал их истории, - говорит наш герой. - Это сотни жизней и судеб, исковерканных войной. В каждом из них я видел и слышал своего отца.

"Не вправе забывать подвиг наших дедов и прадедов!"

"Зеркало времени" - единственный историко-краеведческий музей в Березинском районе. Находится он на территории местной гимназии. Особое внимание - экспозиции, посвященной Великой Отечественной войне, которая рассказывает про оккупацию Березинщины, о партизанском и подпольном движении, а также освобождении района. В музее хранятся полевой телефон, номера газет военного периода, медали, части боевого оружия, посуда, фляжки, каски, на которых нацарапаны фамилии их владельцев.

Открытие памятника погибшим во время войны у одной из школ Березовщины

- В этом году наш музей отметил 50 лет со дня открытия. За эти годы многое здесь изменилось, но основная часть экспозиции посвящена подвигу народа и сохранению памяти о тех, кто сражался с немцами, - с этих слов начинают путешествие по музею ученики гимназии - юные экскурсоводы. - За время войны в Беларуси погиб каждый третий житель - всего около 3 миллионов человек. Многие из них не были солдатами, партизанами или подпольщиками. Это были женщины, старики и дети. Мы должны сохранить память о подвигах наших дедов и прадедов, передавая ее из поколения в поколение.

Во время войны тогда еще городской поселок Березино был под немецкой оккупацией ровно три года - с 3 июля 1941-го по 3 июля 1944-го. За эти годы было уничтожено более 4 тысяч человек. Численность жителей уменьшилась больше чем наполовину.

В 1941 году на улице Интернациональной находилось немецкое гетто, куда отправляли всех евреев. Все вокруг было обнесено колючей проволокой, людей заставляли работать по 12 часов в день.

- В конце декабря 1941-го немцы провели карательную операцию, в результате которой погибли 940 узников гетто, в том числе 73 ребенка. Людей заставляли раздеться и группами по 25 - 30 человек гнали до специально выкопанной ямы. Там приказывали ложиться лицом вниз и расстреливали. Сверху - следующую группу, - рассказывает страшную историю девятиклассник Иван Долбин. - Всего за войну было убили около 1300 евреев, проживающих на территории нашего района.

За время оккупации немцы вывели из строя почти все предприятия, сожгли многие деревни вместе с их жителями. В Боровино погибли 208 человек, в Красном - 130 жителей. Многие объекты так и не были отстроены после войны. В деревне Дулебы фашисты расстреляли 113 мирных жителей, в Матевичах - 112 человек. В немецкие концлагеря вывезли более 1330 работоспособных мужчин и женщин. Население района за годы войны уменьшилось на 16,5 тысячи человек.

Лапти из покрышки

Девятиклассница София Кушнер подводит к стенду, где хранится один из важных экспонатов - лапти из автопокрышки. У них своя история.

- Недалеко от автовокзала жители, копая землю, наткнулись на военный окоп, а там останки троих человек. Это были мужчина, женщина средних лет и подросток. Жертвы были положены лицами вниз со связанными кабелем руками. Следов от пуль на телах не нашли. Вероятно, их привезли сюда уже неживыми. Может быть, это была семья советских патриотов, - рассуждает школьница. - Эта пара обуви лежала рядом с ними.

Когда в местной газете вышла статья о находке, на публикацию откликнулось много березинцев. У каждого была своя история и надежда, что это останки их родственников, погибших во время войны. Правда, без серьезной научной экспертизы невозможно определить, кому действительно они принадлежат. Но факт остается фактом: в Тростянском лесу лежат останки мирных граждан, расстрелянных гитлеровцами.