После войны и шестилетнего тюремного заключения за коллаборационизм Василий Мелешко вернулся в Ростовскую область и попытался жить обычной жизнью. Хорошо работал. Строил семью, воспитывал двоих сыновей. Так могло продолжаться еще много лет, если бы не одна злополучная фотография в газете "Молот".
– За ним следили, контролировали. Арестовали снова в 1974 году, когда уже было доказано, что он руководил 1-м взводом 1-й роты 118-го шуцманшафт-батальона и участвовал в событиях, связанных с уничтожением Хатыни. Потом доказали целый ряд и других эпизодов, – рассказал старший преподаватель исторического факультета БГУ Сергей Каун. – Я читал его показания. И надо сказать, что он всячески пытался себя выставить в таком виде… Что служил, да, от этого не отказывался, но он выполнял приказы. Пытался всячески доказать, что не стрелял. Он говорил: у меня была самозарядная винтовка Токарева, но я сам не стрелял, стреляли другие. Приводил фамилии пулеметчика Лещенко и других…
Судебный процесс проходил в Минске в закрытом режиме. Свидетелями были военнослужащие 118-го батальона, выжившие жители Хатыни и деревни Козыри.
– Дело многотомное, но до сих пор не раскрыто полностью. Какие-то тома есть. Я работал с документами отдельными – допросов и т.д. Было много эпизодов, Хатынь – это только один из них. Были и другие, связанные с деятельностью самого Мелешко, – добавил старший преподаватель. – И началось это ранее – с января 1943 года. С Логойского района, когда он начинал свою деятельность в качестве карателя. Это продолжалось и после Хатыни.
Мелешко врал и выкручивался, обвинял во всех преступлениях сослуживцев. Впрочем, так делали все каратели, до которых добралось правосудие.
– Всячески пытался увиливать от реальных показаний, которые давали другие люди. Всячески пытался сослаться на плохую память. На то, что не помнил, куда их перебрасывали, что не ориентируется сейчас по карте, плохо знает эти места и т.д. Васюра тоже пытался выкрутиться, – отметил сходство Сергей Каун. – Тоже пытался показать, что не имел отношения или имел минимальное отношение к этой ситуации. Всячески сваливал на других: на переводчика, на самого Мелешко, на Кёрнера – немца, который руководил батальоном, и т.д.
Все началось с белого листа. Как Василий Мелешко пытался замести следы после войны
Верховный трибунал Краснознаменного Белорусского военного округа приговорил Василия Мелешко к высшей мере наказания – смертной казни. Палач белорусского народа подал ходатайство о помиловании. Ему отказали. Мелешко расстреляли 22 декабря 1975 года.
– Я себе позволю цитату из показаний главного палача Хатыни – Васюры: "Это была шайка бандитов, для которых главное – грабить и пьянствовать. Возьмите комвзвода Мелешко: кадровый советский офицер и настоящий садист, буквально бесился от запаха крови. Все они были мерзавцы из мерзавцев. Я их ненавидел", – добавил доктор наук, профессор Игорь Марзалюк.
У Васюры и Мелешко много общего. Оба были офицерами Красной армии, попали в плен и перешли на сторону гитлеровцев. Оба изощренно убивали мирных жителей. После войны карателей осудили, но не за все злодеяния: и Васюра, и Мелешко в тюрьме провели по несколько лет. Справедливое наказание настигло их значительно позже. Убийцы долго скрывали свои преступления и вели совершенно обычную жизнь, пока однажды в дверь не постучали правоохранительные органы.
Но были и те, кто так и не ответил за содеянное. Командир батальона Смовский сбежал в США, командир 1-й роты Винницкий – в Канаду. Там же обосновался еще один палач из 118-го батальона – Владимир Катрюк. И хотя доказательств вины было достаточно, канадская сторона так его и не выдала. Катрюк дожил до 93 лет и умер в 2015-м.
| Подготовлено по видео БЕЛТА, скриншоты видео.
Читайте также:
Более 30 лет жил с убийцей и не знал об этом. Страшная трагедия Виктора Гинзбурга
Как уничтожали гетто в Беларуси? Чудовищная история "решения еврейского вопроса"
Что любимец Гитлера делал бы в Беларуси? Историк развенчал популярный миф о Хатыни
- размещаются материалы рекламно-информационного характера.