Войну Володя Бородин встретил в Шауляе. Летним июньским утром сын кадрового военного бежал по улице в магазин, когда над городом закружили самолеты. "Учения!" - подумал он, но, когда раздались взрывы и один из снарядов попал в здание почты, понял: это война. Прибежав домой, отца уже не застал: он уехал на позиции, а оттуда - на фронт.
Володя с матерью отправились в эвакуацию в Сталинград, недалеко от которого он и родился. Для фронта парнишка был еще мал, поэтому пошел на завод, выпускающий десантные планеры.
- В каждом из них смог бы уместиться целый взвод с оружием, - уточнил ветеран Великой Отечественной войны полковник в отставке Владимир Бородин.
И здесь, на перепрофилированном фанерно-ящичном заводе, и на передовой, при укреплении артиллерийских орудий и строительстве блиндажей, ему здорово пригодилось умение орудовать молотком, зубилом и другим инструментом, приобретенное в Минской технической школе, куда бегал после уроков мастерить самолеты и планеры.
Победа, о которой редко говорят: как останавливали эпидемию, которая началась в Озаричах
Грамотный, смышленый подросток работал на заводе помощником мастера, а комсомольцы выбрали его своим вожаком. Когда они один за другим стали уходить на фронт, Бородин, придя к военкому, возмутился:
- В чем дело? Я - комсорг, потому должен пойти первым!
Военный комиссар дважды отказывал настырному парню, на третий раз согласился:
- Будь по-твоему! Но тебе мало лет, потому пойдешь по добровольному призыву, - и выписал Бородину направление на обучение артиллерийскому делу.
Так новобранец Бородин оказался за Уралом, куда было эвакуировано Одесское артиллерийское командное училище. Окончив его в 1943 году в звании младшего лейтенанта, Владимир Бородин отправился на 3-й Украинский фронт в 170-й гвардейский артполк 8-й гвардейской армии. Как потом оказалось, отец Владимира Василий Николаевич служил в этой же армии в 28-м стрелковом корпусе. В ходе боев за Украину им удалось даже свидеться.
- Встретились на Днестре, на Юго-Западном фронте, - вспоминает Владимир Васильевич. - Мы как раз стояли у орудий, когда меня окликнули: "Товарищ лейтенант, тут папаша вас ищет!". Смотрю - и правда отец. Прискакал на коне в наше расположение... Мы поздоровались, обнялись. Говорили недолго, но мне было радостно видеть отца и его удивление тому, что я командовал бойцами постарше меня - взрослыми, усатыми... Вторая наша встреча произошла уже в Берлине!
Без прицела - по "фердинанду"
Это произошло на Одерском плацдарме у села Киц, недалеко от города-крепости Кюстрин, перед наступлением на Берлин. В расположение взвода Бородина пришел командир батареи и приказал: "Бери трактора - едем за орудиями!". Это были две шнейдеровские гаубицы, которые немцы увезли в качестве трофеев, и четыре снаряда с боекомплектами к ним. Когда стемнело, отправились обратно. Траки тракторов громко стучали по асфальту, когда Владимир Васильевич вдруг заметил в кювете солдат.
- Подбежав к ним, спросил, что здесь делают. Те ответили, что у них тут командный пункт роты. Поинтересовался, где же немцы. Рядом, метрах в ста, - говорят.
Немцы молчат, не стреляют. Думают: вот русские прямиком к ним заедут - и дело с концом. Бородин - бегом вперед, разворачивает трактора с пушками - и уходить. Фрицы стали лупить по артиллеристам из пулеметов. Но наши вместе с тракторами и гаубицами завернули за дом на обочине - там и схоронились.
Прошли сутки. Следующей ночью Бородина вызывают в командный пункт полка и дают приказ: участвовать в артподготовке по взятию деревни, за которой железная дорога на Берлин. Но у шнейдеровских гаубиц нет прицелов и только четыре снаряда - как быть?
- Вы - артиллеристы, потому сами решайте, как стрелять, - сказал командир полка.
И тут на память Бородину пришел совет преподавателя училища: "Если вдруг прицел будет разбит, наводить орудие на цель по нижней части ствола". Так и сделали. Зарядили, прицелились - и ахнули. Дом, в подвале которого прятались немцы, - вдребезги, самоходное орудие с экипажем, стоявшее за ним, - тоже.
Тремя другими снарядами были уничтожены еще три дома, за толстыми стенами подвалов которых засели гитлеровцы. Пехота без потерь заняла деревушку и отрезала город-крепость Кюстрин от дороги на Берлин, который также вскоре пал.
За этот бой Владимир Бородин был удостоен ордена Отечественной войны II степени.
Бухенвальд, Освенцим, Тростенец. Самые страшные концентрационные лагеря Второй мировой
От Одессы до Вислы
Бои за Украину были тяжелыми. В памяти ветерана осталось сражение за Одессу и освобожденный город. И сегодня стоят перед его глазами улицы и площади с десятками, сотнями расстрелянных отступающими фашистами мирных жителей - стариков, детей и женщин.
- Мы мстили за Одессу, за другие города и села - громили фашистов со всей ненавистью к ним!
На прочность бойцов испытывали не только вражеские обстрелы, но и проливные дожди и морозы, в которых артиллеристам приходилось передвигаться и воевать.
Потом была переброска на плацдарм под Кишинев. Там полк переформировали в 43-ю гвардейскую Запорожско-Одесскую ордена Ленина Краснознаменную, орденов Суворова и Кутузова пушечную бригаду, которую вскоре перебросили вместе с частями 8-й гвардейской армии на 1-й Белорусский фронт под Сарны. Оттуда бригада двинулась на Польшу, в сторону Люблина, потом - на Германию.
Не однажды артиллеристы оказывались на передовой. Так было при форсировании Вислы. Прямой наводкой взвод Бородина, несмотря на мощный минометно-пулеметный огонь фашистов, точными ударами уничтожил три огневые точки врага и превосходящие силою резервы до двух рот, чем обеспечил успешную переправу наших войск. Сегодня об этом бое ветерану напоминает орден Красной Звезды на парадном кителе.
Последний плацдарм
После взятия Кюстрина войска пошли на Берлин.
- 16 апреля началось с авиационной бомбардировки и артобстрела столицы гитлеровской Германии, - вспоминает ветеран. - Но танковая армия вынуждена была остановиться: Берлин имел очень сильные укрепления. Окна нижних этажей жилых домов были заложены кирпичами: только через окна-бойницы строчили пулеметы. Но мы не дали фашистам опомниться.
Через несколько дней русская артиллерия была на окраине Берлина. Последняя огневая позиция, на которой укрепилась батарея Владимира Бородина, находилась в районе Тиргартера - на территории знаменитого Берлинского зоопарка, в нескольких кварталах от которого был рейхстаг.
- Мы били по укрепленным кварталам, чтобы расчистить путь танкам и пехоте. Несколькими ударами расколошматили укрепленный дом на развилке улиц с засевшими в нем фашистами - освободили путь танкистам и пехотинцам, - вспоминает Владимир Васильевич. - Бои для нас закончились 2 мая. Тогда мы сделали последний залп по врагу.
На память о взятии Берлина у ветерана осталась туристическая карта, которую он нашел в одном из разрушенных киосков города. В столице Германии Владимир Васильевич второй раз за войну встретился с отцом. Тот подарил сыну трофейный аккордеон и отбыл в Москву, а Владимир вместе с товарищами отправился в город Альтенбург - продолжать военную службу.
"На лоб маме и брату поставили печать". Эти дети чудом спаслись в 40-е годы
День Победы встретили по дороге к месту назначения - в одной из небольших деревушек недалеко от Берлина.
- Выставив орудия на плацу, мы почистились, помылись и пошли с товарищем искать ночлег. Вдруг как рванет! Мчались обратно в расположение бригады, думали, что немцы прорвались. Но потом раздались крики: "Ура! Победа!".
Страшно ли было на войне? Я страха не знал! Моя задача была выполнять приказы, хотя были и такие, после которых знал, что живым вряд ли вернешься... Но работала голова. Ведь заботился не только о себе, но и о 26 подчиненных.
| Тамара МАРКИНА, газета "7 Дней", фото Оксаны МАНЧУК.
ПЕРЕПЕЧАТКА ДАННОГО МАТЕРИАЛА (ПОЛНОСТЬЮ ИЛИ ЧАСТИЧНО) ИЛИ ИНОЕ ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАПРЕЩЕНЫ
Читайте также:
Таких улыбок больше не увидите. Архивные фото ветеранов Великой Отечественной. Часть 1
Родственники не захотели забрать его останки. История врача-преступника Йозефа Менгеле
"Операция 1005". Как немцы скрывали следы преступлений во время Великой Отечественной
- размещаются материалы рекламно-информационного характера.