Круглый стол "Актуальность профессионального высшего образования на международном рынке труда"

В Анголе есть государственный план подготовки кадров, согласно которому мы отдаем приоритет инженерным специальностям. На данном этапе мы нуждаемся в химиках, биологах, геологах, строителях, механиках, медиках. Остро ощущается нехватка преподавателей в высших учебных заведениях. Открываются новые вузы, но там некому преподавать.

Вадим Титов: Хочу добавить, что, когда страна развивается, она начинает нуждаться в данных специалистах. Они поддерживают ее экономический рост. Беларусь двигается по своему пути. У нас нет больших залежей полезных ископаемых и всего остального. Поэтому стране нужно двигаться в сторону развития интеллектуальной собственности, говоря образно, зарабатывать на мозгах.  Это такие сферы, как IT, бизнес-науки, маркетинг, международные финансы, управление персоналом. Конечно, у каждой страны должен быть разработан образовательный план, а вузы должны его поддерживать своими программами.

Николай Жук: Сегодня трудно ответить, какие специалисты окажутся востребованными завтра или послезавтра. Мне кажется, лучше двигаться от обратного - от того, что мы хотим. Я бы поднялся с субрегионального и регионального уровня на глобальный. Все-таки человечество движется к постиндустриальным экономическим системам, поэтому нам нужны соответствующие кадры. Высшие учебные заведение всех стран должны быть готовы к этому.

Во-первых, мы часто слышим критику, что вузы готовят слишком много экономистов и юристов. Скажите, а какому домохозяйству плохо, когда один из членов семьи разбирается в экономике и умеет управлять домашними финансами, защищать свои интересы? К тому же большую часть специалистов этого профиля готовят частные вузы или государственные учреждения за счет средств самих студентов. Государство ничего не тратит на их обучение, а даже зарабатывает на нем. А разве страна не нуждается в том, чтобы домохозяйства эффективно управляли своими финансами?

Во-вторых, на каком бы экономическом уровне развития ни находилась страна, мы все равно придем к экономике знаний. Все должны будут владеть определенными современными навыками и знаниями.

Афонсу Дала Коски Фула: Я согласен с вами. Мы не говорим, что экономисты или правоведы не нужны обществу. Каждая специальность важна. Наш государственный план разработан до 2017 года. А перед его утверждением, мы провели соответствующий анализ, в каких специалистах нуждается наша страна.  В вузах Анголы уже давно готовят экономистов и юристов. Но уже сейчас их количество удовлетворяет потребности страны. Однако сельское хозяйство продолжает развиваться, города расти, дороги строиться, и нет профессионалов, которые поддержали бы этот процесс.

Марина Диброва: Сейчас Россия тоже больше всего заинтересована в специалистах, имеющих техническое образование. А студенты хотят учиться на юристов и экономистов. Сегодня также безумно востребованы регионоведы. Этого не понимает даже бизнес, который, приходя в определенную страну, не имеет представления о ее культуре, менталитете населения. Просто изучить язык для этого недостаточно.

Сегодня мы стали информационным обществом, и, на мой взгляд, сейчас очень важно пересмотреть требования к базовому высшему образованию. Его необходимо дать всем без исключения. Так, английский язык перестал быть  иностранным, он стал рабочим языком. Если человек хочет быть успешным, он должен знать его. Поэтому базовое образование должно обязательно включать в себя изучение иностранного языка. Кроме того, любой специалист должен разбираться в современных технологиях, представлять картину мира, быть осведомленным в вопросах социальной антропологии. После освоения этих знаний необходимо разработать индивидуальные траектории обучения.

Невозможно предусмотреть весь список специалистов, в которых будет нуждаться государство. Человек сам должен уметь сориентироваться и понять, что нужно ему и в чем нуждается страна.

В современном мире работодатели считают, что любой сотрудник в дополнение к базовому высшему образованию должен обязательно иметь специализированное образование. Я приведу простой премьер. Крупнейший лондонский банк ищет начальника отдела. Кандидату на это место необходимо иметь базовое высшее образование, закончить магистратуру по специальности "бизнес-администрирование" (MBA), обладать сертификатом об окончании дипломной программы в области финансов (ACCA). Кроме того, соискателю надо предоставить минимум три документа о повышении квалификации в каких-то смежных областях. Только если человек соответствует всем этим требованиям, то он получит должность с зарплатой 60-70 тыс. английских фунтов в год.

Сегодня образование должно тренировать, прежде всего, профессиональные навыки. В своей дистанционной школе мы разрабатываем конструктор обучения. Студенту будет предоставлено порядка тысячи модулей, из которых он выберет те, что ему интересны. Однако обучаемому необходимо будет освоить определенное количество часов, чтобы получить сертификат об образовании. Это хорошая альтернатива нашему образованию, которое иногда предлагает изучать дисциплины, которые никогда реально не пригодятся.

Ольга Эдвардс: Вадим прав, так работает вся Европа. В наш университет приезжают студенты из разных стран: Германии, Польши, Австрии, Франции и многих других. Я пытаюсь понять, зачем им еще британские модули, ведь в их странах образование на высоком уровне. На что студенты отвечают, работодатели ценят такое разностороннее образование и с радостью берут таких соискателей на работу.

В любой стране минобразования и министерство планирования экономики должны работать вместе. Эти структуры должны не только понимать, какие специалисты нужны государству, но и мотивировать студентов. Наша система образования очень неповоротливая. Студенты не готовы думать о том, что ждет их в будущем. Может, следует дать им возможность еще в школе попробовать себя в качестве студента? Пускай ребята определятся, что им интересно. Чтобы 5 лет в университете не прошли даром.

 Вадим Титов: Мы все помним, что в СССР работала система подготовительных курсов к поступлению в университет. Закончив эти курсы, абитуриент приблизительно знал, что ждет его в вузе. Он мог изменить свое решение, если понял, что выбрал не ту дорогу. Если не ошибаюсь, в ABE существует так называемый четвертый уровень. Он предназначен для того, чтобы старшеклассник мог пройти определенные курсы перед поступлением в высшее заведение. По окончании курсов даже выдается сертификат, который равен году обучения в вузе.

Николай Жук: Процесс обучения - это не только часы, проведенные в аудитории. Это также интеграция с другими вузами. Из студента любого университета получится совсем другой специалист, если он один семестр проучится в Германии, второй в Великобритании, третий в России и так далее. Человек начнет по-другому мыслить, он расширит национальные границы.

Ольга Эдвардс: Да, когда на курсы в Великобританию приезжают студенты из Беларуси, России или Украины, у них вырастают крылья за спиной. Ребята начинают понимать, что совсем не хуже, а даже лучших ровесников из стран Европы.

Стивен Хоар: Я бы хотел поддержать мысль о том, что диплом не является гарантией дальнейшего трудоустройства. Многие студенты Англии это понимают, поэтому молодежь получает дополнительное образование.

Ян Фрейзер: Я согласен с предыдущими ораторами, что наличия стандартной классической степени недостаточно в современном обществе. И сегодняшний мир нуждается в специалистах, которые понимают, что такое бизнес и как им управлять. Самой популярной сегодня является специализация «бизнес-менеджмент», специалисты должны иметь классический диплом и диплом в бизнес-сфере.

Белорусские компании, производственные предприятия должны давать вузам заказы, просматривать их планы. Так, например, работают британские университеты. Ни одна программа не утверждается, если ее не просмотрел работодатель. Только когда он утвердит, что это программа подходит для его производства или бизнеса, она начинает работать в университете. Работа между вузом и работодателем должна быть непрерывной, только тогда обе стороны будут удовлетворены.

Вадим Титов: Я приведу пример, связанный с энергетикой. Беларусь сегодня ведет строительство АЭС, своих специалистов в этом направлении до сих пор в Беларуси не готовили. Но когда появился государственный заказ на подобных специалистов, вузы начали подстраиваться и вводить соответствующие специальности. И это правильно: это связано с безопасностью страны, и надо учить своих на те специальности, которые критичны. Это во-первых.

Во-вторых, если мы говорим о модернизации экономики, о новой индустрии, это значит, что это будет делаться в интеграции с международным сообществом, а значит, должны быть такие специалисты, которые знают, как надо работать, например, с Анголой, Великобританией, Украиной и так далее. Люди приезжают делать бизнес во Вьетнам или в Африку и не знают, как с этой страной работать, и у них ничего не получается. А приезжают те, которые получили специфическое образование и профессиональные знания, - и у них все хорошо. Наверное, это ответ на вопрос: необходимо иметь правильное планирование с участием работодателя, государственную программу развития на ближайшие 20 лет. При этом нужно учитывать и мнение студенчества, преподавателей. Это и есть комплексный подход, понятие качественного образования.

Марина Диброва: Я убеждена, что обязательно надо учить креативности. Да, этому нужно и можно научить. Также надо учить социализации. Это огромная проблема, потому что сейчас мы теряем эту способность, ведь чем больше студент сидит за компьютером, тем больше он исключен из горизонтальных связей с обществом. Сейчас есть очень хорошие и квалифицированные IT-специалисты, но они не умеют общаться, они живут в своем мире. Я считаю, что это серьезнейшая угроза нашим будущим поколениям.

Еще очень важное умение в современной жизни - быстро думать, принимать решения. Этому нужно учить. Несколько лет назад был проведен очень интересный эксперимент, который был построен на том, чтобы выяснить, кто быстрее принимает правильные решения. В нем участвовали люди, которые попадают в экстремальные ситуации, - это пожарные и брокеры. И лучший результат показали не пожарные, а брокеры. Их не готовили к чрезвычайным ситуациям, как пожарных, но их научили быстро думать…

Таким образом, социализация, креативность и умение быстро думать - это то, что должно стать основой для дальнейшего обучения.

Стивен Хоар: Сейчас на креативность делается упор в английских бизнес-школах. Мы пытаемся научить людей творчески мыслить и быть гибкими, они должны научиться работать как на большие и маленькие компании, так и на самих себя. У нас также есть бизнес-школы, которые работают как инкубаторы и создают маленькие компании. Также существуют неформальные инициативы от университетов, когда люди встречаются в неформальной обстановке, чтобы выдвинуть новые идеи и обсудить интересующие вопросы.

Ольга Эдвардс: Мы живем в очень непростое время, все больше и больше проблем ложится на наши плечи, и вместо того, чтобы усложнять свою жизнь, мы должны ее упрощать. Другими словами, мы не должны возводить пирамиды, мы должны делать пазлы, которые легко совмещаются. На данном этапе в образовании Россия, Беларусь и Украина строят сами себе преграды, проблемы и потом их решает. Наверное, нужно все-таки менять подходы к образованию и сделать его параллельным, сложить эти маленькие кубики, из которых должно создаваться будущее человека. Мы должны все стремиться к упрощению, а не к усложнению, тогда качественное образование не будет заставлять человека думать, что с ним делать дальше, он будет знать, что он найдет свою нишу.

Действительно, высшее образование в Украине востребовано среди населения и особенно среди молодежи. Я не вижу ничего плохого в том, что, например, будущий инженер изучает маркетинг. Это очень эффективно, потому что в результате он знает, что он производит, и знает каналы продвижения готового продукта. Это то, чего сегодня требует бизнес. Причем у нас в стране разрешено параллельное обучение на двух специальностях, то есть если вы обучаетесь на стационаре, то на заочной или комбинированной форме можете учиться на другой специальности. Я считаю, это правильно.

С другой стороны, у нас любая специальность в вузе лицензируется, и, в отличие от европейских вузов, у нас указывается количество мест на стационаре и заочной форме обучения. Я считаю этот подход немного неправильным. Есть рынок: сегодня, например, есть спрос на инженерные или IT-специальности, а вуз ограничен по количеству обучаемых студентов, но при этом имеется колоссальный научный и учебный потенциал.

В Украине сейчас идет процесс укрупнения и ликвидации учебных заведений, осталось 635 вузов второго, третьего и четвертого уровня аккредитации. Лицензионных мест по всем специальностям порядка 3,5 млн., а выпускников средних школ в среднем примерно 310-340 тыс. Вы скажете, зачем нам столько лицензионных мест? Но ничего страшного в этом нет: это места для тех, кто принимает решение по получении дополнительной сециальности. К тому же наши двери открыты для других стран, например, Африки, Латинской Америки, Юго-Восточной Азии, которые знают систему высшего образования СССР и знают его качество. И, естественно, мы готовы в этом направлении работать. Но хочу еще раз подчеркнуть, у нас достаточно высокий внутренний спрос на высшее образование.

Марина Диброва: В России сейчас очень активно идет реформирование системы высшего образования, и похоже, что в правильном направлении. Я не хочу сказать, что у нас все идеально, но серьезные вехи уже пройдены.

Что касается сегодняшнего разговора: сейчас из уставных документов вузов убрали слово "профессиональное" (было "высшее профессиональное образование", стало "высшее образование"), то есть профессиональное образование выведено в отдельное направление, и я надеюсь, что это будет параллельная структура, как и должно быть. Это дает возможность выстраивать индивидуальную траекторию обучения, о которой мы сегодня все говорим, и это правильно. Также, на мой взгляд, очень серьезное внимание следует уделять изучению иностранных языков, но это пока декларируется.