Не услышать замечания по поводу внешнего вида из уст историка моды Александра Васильева, отпускающего едкие определения в адрес женщин в студии "Модного приговора", пожалуй, уже комплимент. В Минске известный телесудья - гость частый и желанный, теперь он еще и автор костюмов для балета "Лауренсия", премьера которого состоялась в Национальном академическом театре оперы и балета Беларуси в первые дни ноября. Корреспондент БЕЛТА рискнула пригласить Александра Васильева на прогулку в местный универмаг. Маэстро обрушился: "Это самое банальное, что можно предложить. Мне это неинтересно!". Беседовали в стенах мастерских театра оперы и балета - о моде и не только.
- Александр Александрович, широкая публика знает вас главным образом как ведущего телевизионной программы "Модный приговор". Не надоел этот ярлык? Не тесно в этой роли?
- Я не так давно веду программу, только пять лет. Для меня это довольно свежая работа. Конечно, быть каждое утро на экране Первого канала Российского телевидения - большой почет и уважение. Не скрою, взлет карьеры произошел благодаря участию в программе на телевидении. Хотя до телевизионного проекта я оформил 120 спектаклей и балетов, это никому не нужно. Люди на постсоветском пространстве далеки от культуры. Телевизор - член их семьи. Пока они жарят блинчики или варят кашу, они смотрят на меня и им кажется, что они меня знают. Я родной человек множеству телезрителей.
- В вас, наверное, влюбляются…
- Влюбляются без конца. Записки, смски, любовные послания в социальных сетях - сплошь и рядом. Доходит до курьезов. В Минске возле отеля две дамы обсуждали: "Смотри! Это же этот, Зайцев! Я его очень хорошо знаю". Мне приятно, что я, оказывается, Зайцев, и меня хорошо знают. Многие даже не отдают себе отчета, кто я, и во многих городах Беларуси и России слышу себе вслед: пошел Александр Васильевич Зайцев. Они уверены, что я - Зайцев после подтяжки. Это от того, что тоталитарное общество не давало людям возможности думать об альтернативе. Если балерина, то одна Майя Плисецкая. Если космонавт, то один Юрий Гагарин. Если модельер, то Александр Зайцев, а уж какой-то историк моды Александр Васильев… Что это такое, это почему?
- Вам не обидно?
- Мне за себя не обидно. Я свою жизнь и карьеру построил, дома свои приобрел, первоклассную коллекцию собрал, живу в свое удовольствие, путешествую вокруг света, у меня прекрасные друзья и сотрудники, работаю в той сфере, в которой мне нравится. Я все создал сам. Хотя у меня была прекрасная база, подаренная родителями, иммигрировав во Францию в 1982 году, я, как и любой иммигрант, начинал все сначала и добивался всего сам. Надо же показать, кто ты есть, а не выезжать на том, что у тебя знаменитые родители.
- Александр Александрович, ваши "приговоренные" уходят из зала, идут потом, к примеру, в обычный белорусский магазин. Женщина хочет держать марку, но если на вешалках и полках магазинов не то?
- Иностранок не берем. Это передача российского телевидения, она совершенно не берет в учет ассортимент белорусских магазинов. Наверное, если бы программа шла на белорусском телевидении, там бы были другие ведущие, другие стилисты, и другие переодевания - может быть, в характере той страны, в которой работаем.
- И тем не менее вашу программу можно смотреть как учебник стиля, вкуса.
- Я думаю, она особенно полезна для людей разных комплекций. То, что могут взять из программы "Модный приговор" все, - это как одеть даму небольшого роста полненькую, небольшого роста сухонькую. Или даму среднего роста полненькую, среднего роста сухонькую. С большим носом или с маленьким носом. С особенностями телосложения: широкие плечи и узкие бедра или большая/маленькая грудь и широкие бедра. Кроме того, как одеть даму в возрасте, будь она худощавая или наоборот корпулентная. Эти советы могут быть применимы как в Австралии, так и в Аргентине. Дело не в том, в какой стране вы живете, не в том, сколько вам лет. Дело в том, какая у вас фигура, сколько вы съели за свою жизнь и как вы переработали пищу. Кто-то занимается спортом, много двигается, кто-то ведет сидячий образ жизни, и лишняя булка останется у него навсегда. Но при этом все хотят выглядеть хорошо и молодо.
Проблема Беларуси и проблема России одинакова в том, что женщин намного больше, чем мужчин. В России 55% населения - женщины. И, если верить этой статистике, не хватает около 17 млн мужчин. При этом почти половина населения - пенсионеры. Есть очень печальная российская статистика по поводу счастливых и несчастливых женщин: в отрезке между 35 и 55 годами из десяти российских женщин восемь разведенных, одна замужем и одна в поиске. В Беларуси, возможно, картина похожая. А в сегменте от 18 до 35 лет почти все замужем. То есть мужчины разбирают женщин, пока они молоденькие, свеженькие, глупые, при этом обаятельные и сексуальные. А как только женщины обретают опыт, знания, умения, профессиональные навыки и часто вес, который связан с рождением ребенка, может быть, какими-то стрессовыми и другими изменениями, мужчины их не хотят. Мужчины избалованы.
Беларусь я нахожу страной антисексуальной. На мой взгляд, это секс со знаком минуса. Сужу по балету "Лауренсия". Это спектакль из испанской жизни, где о сексе говорится очень много. По сюжету командор по старинному обычаю имеет право сорвать цветок невинности любой крестьянки до ее свадьбы. Это очень сексуальный мотив. Но балетные артисты этот секс передать не могут. Они тупят взор, стесняются. На улице женщины тупят взор, если на них смотришь, мужчины отводят взгляд от женщин. Возможно, это исторические моменты, но того задора, какой есть в других европейских странах, здесь не найдете. Думаю, многие женщины одиноки и потому, что они не могут выразить чувства. И все одеты консервативно. Это страна консервативного стиля в одежде. Я не могу сказать, что одеты плохо. Добротно, тепло. Но добротность и теплота - не стилеопределяющие моменты. Люди одеты так, чтобы лишний раз не комментировали, чтобы не выделяться.
Ваша прима-балерина, народная артистка, звезда выглядит скромно, объясняя, что в театре не принято выделяться. Что такое? Звезда должна быть звездой! Она должна идти, а все говорить: "Вау!". Может, это связано с деньгами, может, с какими-то устоями. Не буду вдаваться в анализ, как в журнале "7 Дней", где я веду рубрику "Разборы звезд".
- Большой интерес к этой рубрике?
- Статьи мои очень любят читать. Потому что, в принципе, и в России люди дико боятся высказать свое мнение и подписаться под ним, если это не анонимный интернет. Вот тут под разными личинами: Бабка Ёжка, Леший, Звезда, Супермен или Дюймовочка - готовы написать про любого человека столько гадостей и не нести ответственность. Редко найдется человек, вроде меня, который может сказать критику, подписаться под своими словами и в лицо это все повторить.
Этим мне нравится и "Модный приговор", этим мне нравятся и "7 Дней". Нравится возможность не поругать людей, ни в коем случае, а дать им дельный совет. Но любую операцию без скальпеля сделать нельзя. И когда говорят: "Почему он ей сказал, что она похожа на оглоблю или индюка?", - да потому что если женщина этого не поймет, то ничего не сделает, чтобы измениться, а хирургическое вмешательство иногда необходимо.
- Вы предупредили мой вопрос. Слезы радости зритель видит. А плачут ли "пациентки" от того, что вы обратились жестко, что они увидели в зеркале не тот облик, какой представляли?
- Бывает, бывает. Особенно много плачут в комнате стилистов. И нам затем эти истерики передает редактура. Одна устроила скандал во время переодевания, другая бросалась стаканчиками кофе, третья ругалась площадными словами. Но у участниц программы контракт, они должны выдержать это переодевание, иначе им не подарят одежду на 2 тыс. евро. Участие также бесплатно. Таковы условия. Если ты хочешь это в подарок, то должна вынести все. Но не все готовы.
- Белорусских женщин обвиняют, что они одеваются так, будто хотят выйти замуж. Может, нужно учиться у француженок, которые относятся ко всему этому проще?
- С точки зрения эстетики француженки не одеваются вообще. Они не красятся, не носят каблуки, не носят платья, юбки. Они ходят в джинсах, черном свитере и с некрашеными волосами. Так потому, что во Франции огромное мужское население, огромная концентрация мусульман. Как только женщина встанет на каблук и выходит с макияжем, все арабские мальчики, как пчелы, вьются вокруг нее. Во Франции нельзя одеться вычурно. Как только у вас хорошая сумка, считайте, что через пять минут ее не будет. Никто не ходит в шубах, никто не носит брендовые вещи. Русские туристы - да. И их обворовывают.
В моей выездной школе (Выездная школа Александра Васильева - специальный проект, совместные поездки с маэстро в различные культурные столицы. - Прим. БЕЛТА) есть много состоятельных учениц, в том числе из Беларуси. Каждый раз я предупреждаю: берегите свои сумки, свои кошельки, потому что у учениц все бренды: "Шанель", "Диор"... И обязательно какую-то уведут. Потому что нашей женщине кажется, что коль она во Франции, то должна всех поразить. А это желание поразить родом из детства, от бедности.
Во Франции на улице никто не носит бриллианты. Их надевают только в закрытом обществе. Другое дело на панели. Туда я вожу своих учениц на экскурсию. Перед отправлением предупреждаю, что следует выглядеть скромно. Дамы поражены: "А почему они одеты, как мы?". На что я отвечаю: "Не они как вы, а вы как они". И тут до них доходит. Потому что и мини, и шубки, и каблуки, и накрашенные губы, глаза, серьги, кольца и пергидроль - это все атрибуты проституции. В России, наоборот, считается, что если женщина без макияжа, то это неуважительно по отношению к мужчине.
- Стремление выглядеть красиво - это хорошо или плохо?
- Это хорошо, но чувство меры выше. И вкус, конечно, то, что нельзя купить в магазине. Научиться этому можно, но не быстро и с трудом.
- Александр Александрович, как вы реагируете на бурные эмоции, определения в ваш адрес вроде "чародей", "волшебник", "божество"?
- Мне, конечно, очень приятно, что люди так обо мне думают. Такое лестно каждому. Но я делаю свою работу, возможно, из ничего рождается что-то. Искусство тем и прекрасно, что ничего не было, чистый лист бумаги, кусок ткани, и из этого благодаря идее человека рождается образ, который можно затем воплотить. Если говорить о театре, то образ воплощается в костюме, в декорации, в танце, в пении.
- Довольны ли вы результатом работы на белорусской сцене?
- В мире сейчас существуют три "Лауренсии". Одна идет в Тбилиси, вторая в Минске, третья - в Михайловском театре в Санкт-Петербурге. В двух я делал костюмы. Я очень доволен, потому что работа интересная, мастера очень старались. Особенно 76-летняя красильщица Реня. Я просто памятник ей готов воздвигнуть. Потрясающая женщина, мастер. Очень многие вещи были по цвету подогнаны под эскизы, много натуральных тканей, много натурального шелка, хлопчатобумажных тканей, много бархата. И все это мы смогли свести. Использовали минимум синтетики, минимум китча, минимум блеска. Для фольклорного балета блестящие ткани не подходят. Стиль диско на сцене я не очень поддерживаю.
- Белорусский театр сделал вам новое предложение?
- Да, в сезоне 2016 года. Но контракт не подписан, сказать не могу. Думаю, белорусскому театру понравилось сотрудничество. Мы смогли сэкономить огромную сумму на покупке тканей благодаря тому, что приобретали их за рубежом. Я не бухгалтер и не знаю результат сводок, но знаю, за сколько куплены эти ткани и сколько я вещей подарил спектаклю. Веера, гребни, шали, кастаньеты - это было мое меценатство, благотворительность. Все это я купил в Мадриде, денег с театра не взял.
- Как говорят сейчас, респект вам и уважуха.
- Я понимаю, что театру это надо. Здесь государственная организация, все проходит по каким-то описям, во всем должна быть отчетность. Сколько сантиметров ленточки израсходовали, сколько пуговок сняли. Может, это правильно, но, мне показалось, очень жестко. В театре часто необходимо расходовать ткань, потому что при выходе на сцену что-то открывается, где-то подкладка видна, юбка поднята, и надо обязательно продублировать. И, когда говорят "нет, бюджет закрыт, бумажка подписана, вам негде брать перо", меня это огорчает. Но я не пришел сюда делать революцию. Потому что я здесь птица временная, залетела, попорхала, снесла свое яйцо на сцене и улетаю. Мастерицы сделали все, что я хотел. Они очень старались. У них огромный опыт. Некоторые отшили 100-200 спектаклей. У них дикая гонка. Сразу начинается следующий спектакль. У них нет времени вздохнуть. И, конечно, рука набита на многих приемах. Это и плохо иногда, потому что делают штамп. Удивляются, что можно по-другому. Но команда тут стоит на ушах, когда работает с приезжими. Потому что им надо, чтобы гости остались довольны и еще приехали снести другое яйцо.
- Оценку качества продукции белорусской легкой промышленности мы от вас услышим?
- Этот вопрос, который я называю самым банальным, мне задают в каждом городе, куда я приезжаю. Поймите, я историк моды. Меня не интересует торговля как факт ни в одном городе, даже в Париже. Я никогда не пойду в магазин, особенно в женский отдел. А меня спрашивают: "А как вам нравятся лифчики, которые у нас шьют?". Откуда я знаю, какие у вас шьют лифчики? Вы думаете, я пойду их рассматривать? Но знаю, что у вас и в России популярна "Милавица". Это уже немало.
- А как вы относитесь к секонд-хенду?
- Очень люблю. Я даже пополняю свою коллекцию иногда, потому что секонд-хенд граничит с винтажом. Винтаж - это вещи от 25 лет и старше, секонд-хенд, как правило, моложе. Считаю, что в странах с небольшим прожиточным уровнем, а Беларусь я отношу к этому разряду стран, в секонд-хенд прекрасный выбор. Потому что тут вы можете проявить свой вкус даже при отсутствии большого бюджета. Это прекрасное решение, я - за.
Такое явление существовало всегда, только раньше это называлось блошиным рынком, лавкой старьевщика. Существовало и в XIX веке. Есть воспоминания знаменитой дягилевской балерины Тамары Карсавиной о том, что в 1916 году в Петербурге она часто приходила к старьевщику и искала себе, не имея достаточно денег, вещи, которые могла бы носить. Это кажется новым явлением, потому что в Беларуси долго такого не было. Но у вас долго существовали комиссионные магазины, хотя, наверное, они были скучны.
- Ваша идея о создании музея истории моды в Вильнюсе может быть реализована за 5-10 лет. А не попробовать - даешь пятилетку за три года?
- Никогда. Даешь ребенка за три месяца? Я не тороплюсь. Дело в том, что принято решение о строительстве нового музея. В центре Вильнюса есть дворец старинного рода Радзивиллов ХVII века. В правое крыло этого дворца во время войны попала бомба. В уцелевшем левом крыле находится музей изобразительных искусств, а правое ждет реконструкции. После ее завершения там разместится музей истории моды. Сегодня этот музей расположен в другом роскошном дворце XVII века. В моем распоряжении этаж музея "Арсенал". Там все вполне комфортно, достаточно площадей и хранилищ. Но со временем грядет улучшение. Музей открыт, люди ходят, выставки сменяются. И я тоже очень счастлив.
- Александр Александрович, вы трудоголик. Сажаете розовые кусты, стучите молотком. И пишите книги, их уже больше 30.
- Да, люблю поработать. Я сейчас пишу меньше. Съемки "Модного приговора" проходят два раза в месяц по восемь дней. За четыре дня снимаем 16 программ. Это очень много, ведь программа ежедневная. И я не могу писать книжки, как Дарья Донцова на коленках урывками. Не знаю, как это у нее получается, я за нее очень рад, что каждый месяц она выдает по новой книге. Вот это для меня божественное дело. Но я бы не смог, потому что для меня любая книга, как и любой спектакль, - это концентрация. Сейчас очень часто я нахожу удовольствие в создании выставок, потому что тут мне надо меньше работать. Эти платья сшил не я, а великий кутюрье. Я их просто собрал, отреставрировал, описал и выбрал, что очень важно, и теперь могу создавать выставки. Кстати, ближайшая к Минску выставка "От мини до макси" стоит сейчас в Даугавпилсе в Арт-центре Марка Ротко, я всем рекомендую. В Таллине в музее Куму работает выставка "Модное торжество" о моде 20-х годов прошлого века, и в вильнюсском музее "Арсенал" выставка "В будуаре". Многие спросят: а когда он в Минск привезет? Не привезет, потому что в Минске нет бюджета.
Мои выставки коммерческие, и везти, чтобы просто ублажить публику? Нет, пусть публика едет сама. Можно поехать в Москву, где в ГУМе с 11 ноября работает большая бесплатная выставка. Я не сторонник ненужной благотворительности. Когда что-то бесплатно, люди этим не пользуются, я это заметил. Часто в интернете мне пишут вроде "а когда вы к нам в Челябинск в мой микрорайон привезете?". Я отвечаю, что еще и на лестничную клетку выставлю. Чтобы можно было в халатике дверь открыть, взглянуть и закрыть за собой дверь. Нет, так не будет! Я совершенно против того, чтобы искусство и культура доставлялись по месту жительства. Бесплатное не ценится.
Я считаю, что если я могу поусердствовать и поехать на выставку в Токио и Нью-Йорк, а у других нет таких возможностей, денег на билет или визы, то до Москвы в общем вагоне доедут, если вправду хотят.
- Александр Александрович, вы на четверть белорус.
- Да, мой дедушка Илья Герасимович Гулевич родом из Молодечно, мой прапрадедушка был старостой церкви в Молодечно, которая до сих пор там стоит. Дом моих предков Гулевичей сохранился, я был там на съезде семьи года четыре назад. Прошла встреча очень трогательно и хорошо, до сих пор там живет тетя Галина Фоминична Гулевич в возрасте 89 лет. Так что у меня есть в Беларуси родственники, знаю, что часть их живет в Минске. Я доволен, что поработал в Беларуси, на земле, где жили мои праотцы.
- Черный мопс Котик путешествует с вами. В Минск тоже приезжал?
- Нет, он не был со мной, он мне смски присылал, так что я знал, что все в порядке. Он научился писать, но с ошибками. Лапа большая, и он не на все буквы попадает. Но написал: "Папа, приведзи келбаски".
- И, учитывая, что вы знаете семь языков, наверное, тоже пишет на нескольких?
- Нет, по-русски. Он и гавкает и пишет по-русски. Он очаровательная собака, очень умный, мудрый, талантливый пес. Часто участвует в программе "Модный приговор". Является одной из самых знаменитых собак в России, потому что чаще других появляется на обложках журналов, чаще других выходит на публику. Словом, у него славная жизнь, и когда он выходит гулять, то на улице люди говорят, это же мопс Котик Васильев.
- Вы ведете дневник каждый день. И когда-нибудь, возможно, он станет достоянием общественности. Когда-нибудь - это когда?
- Да, пишу, много лет подряд. Пока нет планов по его публикации. Я не думаю, что это будет так уж интересно. Может быть, я про какой-то этап в жизни напишу или про встречи с интересными людьми. Пока не определился.
Жанна КОТЛЯРОВА,
БЕЛТА.
- размещаются материалы рекламно-информационного характера.