Проект "Восточного партнерства" плохо адаптирован к интересам Беларуси

ПАРТНЕРСТВО, КОТОРОГО ТАК И НЕ ДОЖДАЛИСЬ

С каким задором и энтузиазмом, с каким блеском два - два с половиной года назад политики, эксперты, бизнесмены, журналисты, да и вообще все, кто интересовался политической жизнью Беларуси, произносили сочетание "Восточное партнерство". Выстраданная дипломатами Польши и Швеции в нелегких дискуссиях с коллегами по Евросоюзу, эта инициатива сулила луч света над темной пропастью непонимания и напряженности, зиявшей в отношениях между Беларусью и интеграционным объединением, собирающим под свое крыло все самое лучшее, что есть в Европе… Но минул год, за ним второй - и увы, ни дружной семьи, ни успешной корпорации, ни даже клуба по интересам из "ВП" так и не вышло. Европейские организаторы инициативы так и не смогли реализовать ее ни в одном - пусть даже самом небольшом - конкретном проекте в нашей стране, но зато успели исключить Беларусь из Парламентской ассамблеи Евронест. Имея этот унылый опыт, приходится констатировать: складывается ощущение того, что формат "Восточного партнерства" был изначально плохо адаптирован инициаторами под современную Беларусь, под ее возможности и интересы. 

Это печально, ведь сама задумка проекта оценивалась практически всеми заинтересованными сторонами как позитивный шаг в политике Евросоюза. Западный интеграционный гигант вот уже более 15 лет имеет институционально оформленную систему взаимоотношений со своими соседями на юге - странами Северной Африки и Ближнего Востока, существовавшую в форме так называемого Барселонского процесса, затем Европейско-средиземноморского партнерства и теперь - Средиземноморского союза. На организацию и претворение в жизнь самого широкого спектра проектов по укреплению безопасности и стабильности на пространстве от Марокко до Турции европейские столицы во главе с Брюсселем тратили ежегодно миллиарды евро (к примеру, на 2007-2013 годы только в рамках института соседства Еврокомиссией для Средиземноморья было выделено 8 млрд.). Чего-то подобного на восточном направлении у ЕС не было, что вызывало справедливое недоумение у многих стран-членов (среди них прежде всего Польша, Чехия, Словакия, Венгрия), которые не имеют в средиземноморском регионе столь важных интересов и амбиций, как, например, Франция или Италия.

Евросоюз после 2007 года сделал паузу в своем неуемном расширении, но необходимость выверенной и комплексной стратегии отношений с восточными соседями только обострилась ввиду глобализационных процессов. Инструментом влияния ЕС на восточных рубежах оставалась Европейская политика соседства. Но она базировалась на двусторонних соглашениях о партнерстве, которого у ЕС с Беларусью до сих пор не заключено, а значит - не создавала единой площадки для взаимодействия в масштабах субрегиона. Была также Организация Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС), однако она имела слишком узкую ориентацию и по многим параметрам опять же обходила Беларусь. Таким образом, выдвигая инициативу "Восточного партнерства", Брюссель сознательно нацеливался именно на вовлечение Беларуси в европейские интеграционные процессы.

Беларусью всегда позитивно воспринимались те продекларированные цели "ВП", которые имели конкретно-прагматичный характер и были направлены на повышение благосостояния и укрепление стабильности. Во-первых, Брюссель и другие столицы ЕС преподносили "ВП" как инструмент постепенной адаптации экономик шести стран-партнеров к европейским экономическим стандартам. Во-вторых, говорили о развитии выгодной энергетической сети. Наконец, в-третьих, обещали визовую либерализацию.

Вот те три кита, на которых строился и строится интерес Беларуси к этой западной инициативе. Понимали ли это наши европейские партнеры тогда, понимают ли они это сейчас?.. Возникает ощущение, что не вполне. Потому как вместо помощи в кропотливой и динамичной работе по приближению к указанным целям мы получили лишь кучу болтливых форумов и семинаров, вагон речей о демократизации институтов и нескончаемые склоки по поводу того, какие депутаты должны получить турпутевку в Парламентскую ассамблею "ВП" Евронест.

Начнем с того, что еврочиновниками сразу же было разграничено два "тренда" развития взаимодействия в "Восточном партнерстве": двусторонний и многосторонний. Двусторонний формат взаимодействия для Беларуси остается закрытым ввиду отсутствия все того же базового соглашения с ЕС. Базовое соглашение Брюссель с нами подписывать не торопится, ссылаясь на несоответствие белорусской политической системы европейским стандартам. Минск, в свою очередь, желает видеть в качестве предпосылки для установления оформленного двустороннего сотрудничества снятие дискриминационных барьеров в торговле Евросоюза с Беларусью, которых, увы, по-прежнему остается немало (и инертность ЕС в этом случае выглядит не только контрпродуктивной, но даже порой абсурдной).

Таким образом, Беларуси в "ВП" оставлено многостороннее измерение. Что это такое, Временный поверенный в делах ЕС в Минске Жан-Эрик Хольцапфель подобно заученной скороговорке повторял нам два года к ряду. Шестерым партнерам ЕС будут предоставлены четыре "тематические платформы", в рамках которых официальные лица стран будут обмениваться опытом и предложениями. Вот названия этих "платформ": демократия, эффективное управление и стабильность; экономическая интеграция и сближение с европейскими экономическими стандартами; энергетическая безопасность; контакты между людьми.

Европолитики особенно напирали на важность первой "платформы", ссылаясь на то, что Евросоюз - это сообщество определенных ценностей, а потому государственные системы стран-партнеров необходимо соответствующим образом доразвить и окультурить. Для чего? Ну как же, ведь участие в "Восточном партнерстве" - это как бы подготовка к членству в ЕС… Но в том-то и дело, что Беларусь никогда официально не высказывала своего намерения даже в долгосрочной перспективе влиться в Евросоюз, а потому и не просила делиться с ней опытом в демократичном администрировании. Получается, опять товар мимо кассы.

Почти то же самое можно сказать и в отношении четвертой "платформы". Беларусь надеялась, что во имя контактов между людьми ЕС приподнимет для всех граждан Синеокой свой немилосердный шенгенский занавес. Но оказалось, Брюссель вполне доволен и горд собой, когда сводит развитие контактов в человеческом измерении к крикливым "форумам гражданского общества", на которых всю нашу страну от Верхнедвинска до Комарина представляют люди, мягко говоря, известные в довольно узких кругах.

Действительно важный аспект "ВП" - экономическая интеграция. Доступ на рынки ЕС для львиной доли белорусских товаров остается проблематичным из-за существования гигантской обоймы довольно бюрократизированной системы так называемых евростандартов. Адаптировать к ним отечественное производство - дело не столь легкое, как может показаться. По оценкам отдельных аналитиков, соответствующие реформы могут обойтись стране в круглую сумму, вплоть до 30% годового ВВП. Цена, согласитесь, немалая. А между тем, какой-то существенной финансовой поддержки в этой связи Запад не обещал. На 2010-2013 годы фонды "Восточного партнерства" предусмотрены (для всех шести стран-членов!) в размере 600 млн. евро. Для сравнения: помощь Португалии после дефолта составила 78 млрд. евро. Серьезная модернизация под евростандарты хотя бы одного крупного предприятия обойдется не менее чем в миллиард. А теперь, вернувшись к проблеме торговых барьеров между ЕС и Беларусью, зададимся вопросом: а есть ли гарантии, что, даже если Беларусь каким-то чудом изыщет все необходимые средства на адаптацию своей экономики к евростандартам, этот дорогостоящий шаг будет эффективным? Не сталкиваемся ли мы на самом деле с ситуацией, когда наши партнеры из ЕС, по сути, ставят телегу впереди лошади, разглагольствуя о модернизации администрирования и внедрении новых стандартов, но при этом отмахиваясь от любых увещеваний белорусской стороны перейти на более-менее справедливый режим в торговле или снизить стоимость виз для наших граждан...

В реализации намеченного Брюссель оказался крайне ленив, инертен и непоследователен. Огромное количество энергии было потрачено на политические распри с Беларусью, для которых вовсе не обязательно существование "Восточного партнерства". А между тем именно Беларусь представила в "ВП" наибольшее количество конкретных проектов к реализации. Проектов, способных принести ощутимую выгоду всем сторонам, без какого-либо ущемления чьих-либо интересов. Это и транспортировка каспийской нефти по трубопроводу Одесса-Броды в западном направлении, и строительство электрического интерконнектора для перекачки значительных объемов электроэнергии, и панъевропейские транспортные коридоры, и восстановление Днепро-Висло-Одерского канала, и многое другое.

Огромное поле работы. И смысл "Восточного партнерства" Беларусь видит именно в этой работе, а не в дискуссиях о том, у кого парламент достойнее. Если Брюссель и другие европейские столицы не смогут учесть это, чтобы придать "ВП" соответствующую модальность, то Беларусь закономерно утратит к этой инициативе всякий интерес.